В витебской исправительной колонии №3 сменился начальник👤
Полковника Алексея Старовойтова сменил Филипп Стурченко, ранее работавший начальником режимного отдела СИЗО №2 Управления ДИН МВД по Витебской области.
Полковника Алексея Старовойтова сменил Филипп Стурченко, ранее работавший начальником режимного отдела СИЗО №2 Управления ДИН МВД по Витебской области.
До этого он находился в бобруйской ИК-2. Там сотрудники колонии пытались ему «навесить низкий статус», но им не удалось.
Ровно полгода назад силовики из неустановленного ведомства взломали железную дверь по адресу, где официально зарегистрирована могилёвская организация Белорусской социал-демократической партии (Грамады), и вынесли оттуда вещи — и теперь даже непонятно, где они.
В последние несколько недель в могилевском чате, признанном экстремистским, начали появляться сообщение от имени людей, которых, якобы, задержали сотрудники Главного управления по борьбе с организованной преступностью и коррупцией (ГУБОПиК).
После избиения милицией, вместо возбуждения уголовного дела против силовиков — абсурдный ответ: «Стал на табурет, чтобы вкрутить лампочку, а потом упал… И падал несколько раз»
Кажется, МВД специально создаёт разные условия наказания для заключенных с помощью интернет-торговли. MSPRING.MEDIA по просьбе экс-заключённых покопался в ассортименте товаров, формирующих режимные передачи.
С введением в строй Южной промзоны, по мнению некоторых экологов, Могилёв вернулся в число самых экологически неблагополучных городов.
Суд Чаусского района дал бывшему зампредседателя Могилевского горисполкома Владимиру Дудареву семь с половиной лет колонии усиленного режима. Он обвинялся в мошенничестве и превышении власти или служебных полномочий. А ещё был членом предвыборного штаба Виктора Бабарико.
КГБ требует от него явиться для дачи показаний, зная, что он давно живёт в Польше. MSPRING.MEDIA поговорил с Дмитрием Антончиком о нынешнем преследовании, о слежке после задержания и экстренном отъезде из Шклова.
В одном ИТ-государстве в Шкловской колонии работает только половина таксофонов, которые являются практически единственным средством связи между заключенными и их родственниками. И это одна из причин, по которой Беларуси разрешели звонить из колоний по видеосвязи.
Алеся Сергеенко – жена политзаключенного Максима Сергеенко, которому дали три года за «куклы» чиновников и Лукашенко. В этом тексте она рассказывает, через что приходится проходить женщине, чей муж был репрессирован за свои убеждения.