Рассказываем, что не так на Крупской, 99Б.
15 мая. Могилев. Саша Минько / фото автора
Внимание! При использовании или перепечатке данного материала в других Интернет-источниках, упоминание сайта mspring.online с гиперссылкой на оригинальный текст обязательно в первом абзаце!
Предназначение Изолятора для временного содержания лиц, задержанных или заключённых под стражу (ИВС) состоит в содержании и охране граждан, совершивших преступления и административные правонарушения. Здесь отбывают наказание так называемые “суточники”.
Речь снова идёт о комплексе зданий по адресу улица Крупской, 99. Если быть точным, то в доме с такой цифрой расположен сборный пункт областного военкомата. Домом №99А считается могилёвская Тюрьма №4, о которой мы недавно рассказывали.
А для обозначения ИВС часто используют адрес Крупской,99Б. В отличие от Тюрьмы №4, которую передали Департаменту исполнения наказаний МВД, изолятор временного содержания подчиняется могилёвской областной милиции — УВД Могилевского облисполкома.
Из-за адреса иногда случается путаница. На официальном сайте УВД указано здание по улице Крупской-99 без указания буквы, на что иногда жалуются младшие чины военкомата. Комиссариат и ИВС имеют общий забор.
Вот так администрация суточной тюрьмы выглядит со стороны военных
Своё начало ИВС берет 10 сентября 1963 года, когда приказом тогдашнего Министерства охраны общественного порядка БССР были объявлены штаты приёмников-распределителей по областям (это название хорошо помнят нынешние пенсионеры). На тот момент штат могилёвского подразделения состоял из 7 человек: начальник, пять милиционеров и фельдшер.
В советское время в Могилёве существовало сразу четыре милицейских места несвободы, позже объединённых в ИВС. Кроме приёмника-распределителя, совершенно самостоятельно работали конвойное отделение милиции, спецприёмник для содержания административно-арестованных лиц, а также при каждом РОВД были камеры предварительного заключения (КПЗ).
В августе 1990 года в целях обеспечения единоначалия и исключения параллельно действующих структур был издан приказ УВД Могоблисполкома №112, которым был утверждён штат объединённого приёмника-распределителя “для лиц задержанных за бродяжничество, попрошайничество, административно-арестованных, административно-задержанных и заключённых под стражу и взвода конвойной службы”. Штат вырос до 56 человек.
Сколько человек сейчас работает в ИВС, сказать тяжело. Такой статистики нет. Невооружённым взглядом видно только, что на каждом этаже этого трёхэтажного здания размещены по 13 камер. И это только на одной стороне.
Примерно столько же их и с внутренней стороны территории ИВС. За год через это здание проходит около 6 тысяч человек. В среднем каждый месяц наказание здесь отбывают около полутысячи арестантов.
Осенью 2016 года завершилась реконструкция административного здания, территории ИВС и камерных блоков. Глобальный ремонт длился целых восемь лет. Наиболее симпатично выглядит, конечно же, административный корпус. Все старые большие окна были заменены на пластиковые со стеклопакетами, здание оштукатурено и окрашено. Внутри, говорят, оно выглядит почти как современная гостиница, правда, с решетками на окнах.
Что же касается камерных блоков, то они расположены перпендикулярно зданию администрации. Снаружи – голый кирпич, который легко отдаёт тепло. Вместо стандартных окон – маленькие, по размеру раза в четыре меньше, чем в административном корпусе.
Напомним, Минимальными стандартными правилами обращения с заключёнными, принятыми Генассамблеей ООН в 1955 году (обновлены 17 декабря 2015 года Резолюцией Генеральной Ассамблеи 70/175), к помещениям, где живут и работают заключённые, предъявляются универсальные правила.
Правило 14 гласит: «a) окна должны иметь достаточные размеры для того, чтобы заключенные могли читать и работать при дневном свете, и должны быть сконструированы так, чтобы обеспечивать доступ свежего воздуха, независимо от того, существует ли или нет искусственная система вентиляции;b) искусственное освещение должно быть достаточным для того, чтобы заключенные могли читать или работать без опасности для зрения».
Могилёвский журнал о правах человека MSPRING.ONLINE опросил активистов, которые на себе испробовали «прелести» отремонтированного ИВС. В марте 2017 года по всем белорусским городам прокатились «Марши нетунеядцев». Многие получили за участие две недели ареста.
Политики со стажем отмечают, что бытовые условия в могилёвском изоляторе улучшились, по сравнению с 90-ми годами. Но до соответствия положениям ООН ещё пока далеко.
Вот что вспоминает руководитель могилёвской областной организации Объединённой гражданской партии (ОГП) Владимир Шанцев, который находился в ИВС с 14 по 29 марта 2017 года:
«Сидеть пришлось в камере на третьем этаже. В окно смотреть было невозможно, так как стекло было матовое, непрозрачное. Кроме того, это небольшое окошко расположено слишком высоко. Глядя на окно можно было только понять, ночь на улице или день».
Активист кампании «Говори правду» Олег Метелица провёл в ИВС 12 суток с 15 по 27 марта 2017 года:
«Круглосуточно в камере горел электрический свет. В окно посмотреть было нельзя: вроде бы оно чем-то напоминало стеклопакет, но было матовое. И, конечно, оно не открывалось».
Примерно таким же был и рассказ лидера могилёвских социал-демократов Дмитрия Люнтова. Однако он не особо обращал внимания на окна, так как попал в камеру на 3-ем этаже, в которой было множество кровососущих насекомых. Вместо матраца и постели ночевать он предпочитал на втором ярусе кровати прямо на фанере, чтобы избежать укусов.
Единственным, кому повезло попасть в более-менее пристойную камеру, оказался Игорь Черяк – обычный участник протеста без партийной принадлежности. В ИВС он находился с 15 по 30 марта 2017 года:
«В отличие от других камер, я видел в окно места и магазин, где я бывал, и стоянку возле музыкальной школы. Камера на третьем этаже. Кажется, номер 7. И я знаю, что в других камерах окна были просто закрашены».
Вероятно, условия содержания суточников можно таким образом варьировать в зависимости от статуса попавшего под арест – новичкам более пристойные условия, а политикам и активистам со стажем камеры пожёстче. Всё это требует дополнительного изучения и реакции правозащитников.
