Александр Бураков считает, что его хотят незаконно призвать на службу в армии и не исключает политические мотивы этого.
4 мая. Могилев. Могилевский объединенный городской военный комиссариат – Могилевский областной военный комиссариат. Игорь Лозовский.
Журналист, бывший редактор онлайн-журнала moloko Александр Бураков и правозащитник Борис Бухель 4 мая подали жалобу в Могилевский областной военкомат и городскую прокуратуру на решение могилевской городской призывной комиссии. Бураков не согласен с ним по двум причинам:
Александр Бураков
— Изначально я думал обжаловать мнение медицинской комиссии. Не буду вдаваться сильно в подробности, я считаю, что мою болезнь расценили не так, как следует. Есть такая штука, как расписание болезней, по которой определяется годность. Мне поставили «ограниченно годен» по трем статьям, с одной из которых я согласен, а вот с двумя другими – нет. Дело в том, что у меня есть проблемы с коленями, иногда они болят больше, иногда меньше – но факт в том, что они болят. Болевой синдром подтверждается актом из Могилевской больницы №1, а функциональное состояние – актом из Могилевской областной больницы, куда меня направляли на обследование. Скажем так – когда я смотрел расписание болезней, я четко видел свои графы, по которым я «негоден в мирное время». Однако комиссия усмотрела иначе. И ладно бы, если бы это было четкое решение – когда я пришел с актом после областной больницы, меня отказался освидетельствовать хирург Борозна, терапевт Альхимович и врач, руководящий работой врачей специалистов Павлов. Более того, когда хирург Борозна пошла советоваться насчет меня к подполковнику Романову, я слышал через дверь, что на его вопрос, куда же я ближе – к НГМ или ГО, она ответила, что сама бы выставила ГО, но ближе я все-таки к «негоден в мирное время». Посовещавшись, они отправили меня через неделю к, якобы, врачу из областной медкомиссии, который посмотрел меня минут пять и ничего не сказал. Лишь потом я узнал, что я, якобы, «ограниченно годен». При этом, как я понял, его подписи под этим решением нет – я слышал, как ему звонила специалист-хирург Борозна и спрашивала, что же мне писать в моем личном деле.
Бураков допускает, что решение медицинской комиссии было не случайным:
— Скажем так, когда после обследования в больнице вышел на свою работу в театр кукол, мне сказали, что когда я ещё только лежал в больнице, некто звонил руководству и обещал, что я в любом случае буду в армии. После этого ко мне несколько раз поступали предупреждения, чтобы я не «боролся с государством». Чья это инициатива – военкомата, КГБ или ещё кого-то – я не знаю, хотя ранее госбезопасность интересовалась моей деятельностью, но лично меня не трогала.
Журналист не может назвать истинных причин, по которым к нему может быть такое внимание:
— Может, это связано как-то с моей журналистской деятельностью, может с тем, что я достаточно тесно общаюсь с могилевскими правозащитниками – кто ж знает их логику-то.
Странным журналисту показалась и поведение людей в военкомате.
— После того, как я вышел из больницы в начале апреля, мое дело стало постоянно находиться у старшего лейтенанта Дмитрия Самусева, который занимается розыском призывников. Раньше мне всегда выдавали его на руки, как и другим призывникам. При этом я всегда приходил по повесткам во время и в срок, никогда особо не скандалил да и вряд ли сильно отличался от призывников. Так вот, с этого момента и до сегодняшнего дня мое личное дело постоянно находится у него и только он относил его врачам из медкомиссии. Зачастую он просто говорил мне ждать на коридоре, а сам заходил и о чем-то беседовал то с теми же врачами, то с майором Борозновым, который исполняет функции главного в военкомате по ул. Крупской, 99.
Помимо оспаривания медицинского заключения, Бураков пожаловался на формальные нарушения:
— С того момента, когда меня признали «ограниченно годным» до того момента, когда отправили на отбор в части, прошло менее часа. При этом, насколько я знаю, мое дело все это время находилось сначала у Самусева, после чего его принесли в актовый зал, где я дожидался городской призывной комиссии. Так вот, никакой городской призывной комиссии, которая должна принимать решение о призыве на воинскую службу, не было.Когда я начал интересоваться, где же она заседает, мне сначала не хотели говорить, а потом отправили к майору Борознову. Он мне тоже толком ответа не дал. Когда я на следующий день пришел в военкомат и задал прямой вопрос Борознову, проводилось ли заседание ГПК, он ответил, что не является её членом. Так если оно было, почему мне не смогли ответить четкое «да»? Теперь этим будет заниматься прокуратура и областная призывная комиссия. В своих жалобах я попросил сменить статус «годен с ограничениями» на «негоден в мироное время», а также отменить решение ГПК, потому что как таковой ГПК не было. Конечно, если меня не устроят результаты, я буду обращаться в суд, — заявил Бураков. – Хочу сказать отдельное спасибо правозащитнику Борису Бухелю, который помог мне в составлении жалоб.
Пока неизвестно, когда будет проводиться заседание областной призывной комиссии. Следующая повестка у Буракова на 11 мая. Александр утверждает, что не против своего конституционного долга, однако, в случае призыва, воинскую присягу принимать он не будет по политическим причинам:
— Я не считаю, что после референдума 2003 года и последующих президентских выборов наш главокомандующий легитимен. Я не буду клясться в верности и обещать, что я буду выполнять приказы командиров, которые беспрекословно подчиняются этому человеку. Об этом я писал в анкетах призывника, это я написал в заявлении на имя военкома Владимира Белюся, — заявил Бураков.
