Спойлер: согласно законодательства белорусские заключённые лишены права участвовать в выборах. А вот приглашения прийти проголосовать к ним приходят.
3 августа. Могилев. Саша Минько
На адреса прописки осуждённых стали приходить персональные приглашения к участию в голосовании на выборах президента. Как стало известно MSPRING.ONLINE, массово такие приглашения были разосланы узникам могилёвской ИК-15 и ИК-17 Шклова — эту новость активно обсуждают в чатах их родственники. Но от общения с журналистами они категорически отказываются, опасаясь неприятностей внутри колоний впоследствии.
За комментарием мы решили обратиться к экс-лидеру движения «Матери-328» Ларисе Жигарь, чей сын отбывал шестилетний срок и в минувшем году вышел на свободу. Сегодня Лариса Жигарь продолжает заниматься защитой прав осуждённых. И именно на её опыт ссылаются в родительских чатах.
«Да, на домашние адреса осуждённых, которые временно находятся в закрытых учреждениях, приходят приглашения от участковых комиссий прийти и проголосовать. Хотя нужно учитывать, что паспорта заключённых находятся в местах лишения свободы и прикреплены в личных делах. То есть, теоретически проголосовать они не могут, и их голоса не должны быть учтены.
Мой алгоритм прост. На прошлых парламентских выборах, когда сын ещё был в колонии, мне пришлось затребовать, чтобы его имя было исключено из списков избирателей по месту прописки. Я тогда сразу же обратила внимание наблюдателей на этот момент. И при мне секретарь участковой комиссии внесла запись «выбыл» прямо в списки и поставила роспись.
Это касается только именно закрытых учреждений. А когда сын был переведён отбывать часть наказания на так называемую «химию» (исправительное учреждение открытого типа), то там уже заставляли прийти и проголосовать 100% осуждённых», — рассказывает Лариса Жигарь.
Что же касается позиции родственников осуждённых могилёвской и шкловской колоний, то они в частной переписке высказывают опасения, что голоса заключённых могут быть учтены по принципу «все зеки автоматически за действующего президента». Якобы так это трактуют председатели комиссий. Учитывая, что в местах лишения свободы находится более 30 тысяч человек – считай, население среднего райцентра, — велик соблазн использовать такой потенциал.
Как выглядит угроза возможной фальсификации с точки зрения закона, мы попросили прокомментировать юриста Правозащитного центра «Весна» Павла Сапелко:
«Списки избирателей составляются органами исполнительной власти. Теоретически комиссии не должны знать о том, кто из тех, кто попал в списки, является осуждённым или заключён в СИЗО. Для них это просто люди, не явившиеся на голосование. И соответственно, с причитающимися на них бюллетенями комиссии должны поступить так же, как с любыми другими неиспользованными бюллетенями – погасить перед подсчётом бюллетеней из ящиков голосования.
Что в реальности сделают с ними комиссии в отсутствие независимого наблюдения – это загадка. Хотя, если я не ошибаюсь, технологии фальсификации результатов выборов заложены в другие процессы.
Вообще, для кого это важно и принципиально – каждому гражданину предоставляется право обжаловать в участковую комиссию неправильное включение в список. Решение принимается в двухдневный срок. Хотя вообще, нам, как правозащитникам, более важным и принципиальным видится вопрос о лишении права голоса всех осуждённых без учёта характера и тяжести преступления и заключённых в СИЗО, ещё не признанных виновными в совершении преступления. Это позор нашей избирательной системы, это дискриминация, запрещённая международными договорами и Конституцией».
